Прошедший IX Красноярский экономический форум запомнится его участникам не только новыми соглашениями и презентациями завершенных инвестиционных проектов, но и повышенным вниманием инвесторов к экологическим проблемам освоения Сибири. Помимо рассмотрения этой проблематики на основных площадках форума в рамках КЭФа впервые состоялся отдельный круглый стол, посвященный экологическим аспектам освоения Нижнего Приангарья. Событие по-своему символическое — едва ли не впервые за всю историю промышленного освоения Сибири крупные корпорации начинают говорить о влиянии новых строек на окружающую среду. Хотя это и не означает, что экологи и бизнесмены полностью согласны друг с другом. Скорее, наоборот — поводов для споров между ними еще очень много.
В начале пути
Нижнее Приангарье стало центральной темой круглого стола не случайно. Это территория (по площади, кстати, равная двум Новосибирским областям) в перспективе объединит порядка десятка крупных инвестиционных проектов в промышленности и энергетике и станет одним из драйверов роста экономики Красноярского края (наряду с Норильским промышленным районом и Ванкорским нефтегазоносным месторождением). Территория перспективного освоения расположена на востоке края, на границе с Иркутской областью. Первые промышленные проекты начали здесь воплощаться в жизнь еще в советское время. Так, в 1960-х годах здесь были построены Васильевский рудник и Северо-Ангарский горнообогатительный комбинат — крупнейшие в Красноярском крае производители золота после «Полюса». А в 1980 году на реке Ангаре началось строительство Богучанской ГЭС (БоГЭС) мощностью порядка 3 ГВт, которая должна была стать энергетическим ядром Нижнего Приангарья.
Потом, как известно, стройка остановилась. И вновь о проекте активно заговорили в 2006 году, когда усилиями тогдашнего губернатора Красноярского края Александра Хлопонина инвестиционный проект «Комплексное развитие Нижнего Приангарья» был поддержан Министерством экономического развития и торговли России и получил федеральный статус. Тогда же возобновилось и строительство БоГЭС (основными инвесторами на паритетных началах стали ОК «РУСАЛ» и «РусГидро»), которая вместе с алюминиевым заводом должна стать частью Богучанского энерго-металлургического объединения (БЭМО) — первого реализованного крупного инвестпроекта в Нижнем Приангарье.
Причем здесь экология
На этом фоне состоявшийся круглый стол интересен тем, что при реализации столь масштабного проекта, как освоение Нижнего Приангарья, впервые ставится вопрос о экологии. В советский период освоения не только не существовало экологической экспертизы проектов — подобная формулировка проблемы казалась абсурдной. Стране, разгонявшейся в гонке вооружений, нужны были новые ГЭС, заводы и фабрики. И за ценой никто не стоял…
Впервые о воздействии новых мегастроек на природу заговорили лишь в конце 1980-х, а самыми известными примерами масштабной общественной критики стала остановка проекта «поворот сибирских рек», а также замораживание уже начавшегося строительства Алтайской ГЭС на реке Катуни. При, возможно, и не совсем обоснованной критике экологов, оба этих примера показали, что общественное движение вполне может влиять на программы освоения Сибири. Совсем недавно появились новые примеры: из-за протестов защитников Байкала был изменен маршрут нефтепровода Восточная Сибирь – Тихой океан, а в результате общественных слушаний был заморожен проект строительства гигантской Эвенкийской (Туруханской) ГЭС в низовьях реки Нижней Тунгуски.
Маховик уже раскручен. С одной стороны, Сибирь нуждается в новой индустриализации. «Мы считаем, что Сибирь будет расти гораздо более быстрыми темпами, чем в целом страна. Рост спроса на электроэнергию по Сибири будет составлять порядка трех процентов в 2012 году, а в Красноярском крае и Иркутской области — до шести процентов ежегодно», — отметил генеральный директор ОАО «Иркутскэнерго» и ОАО «ЕвроСибЭнерго» Евгений Федоров. С другой стороны, «любыми средствами» развивать территорию уже не получится. «Жизнь идет, страна требует электроэнергии, все хотят жить лучше. Поэтому появление новых ГЭС неизбежно, но вопрос в том, как создавать объекты с минимальным воздействием на окружающую среду», — считает директор красноярского филиала ЗАО «Сибирский ЭНТЦ» (входит в «Группу «Е4» Михаила Абызова) Валерий Руднов.
В этом смысле строительство новых ГЭС на территории Восточной Сибири с точки зрения экологии, по всей видимости, действительно неизбежно. «Например, строительство только одной Нижнебогучанской ГЭС позволило бы снизить выбросы углекислого газа на триста миллионов тонн, оксидов азота — на один миллион тонн и так далее за счет замещения угольной генерации», — констатировал Евгений Федоров. Как раз здесь и можно искать точку соприкосновения между бизнесом и экологами — и это необязательно однозначный бойкот любых строек со стороны общественных организаций. «Например, мы предлагаем создать в Красноярском крае новый природный парк «Богучанский» как своеобразную компенсацию за нарушенный природный баланс при строительстве Богучанской ГЭС. Но нужно понимать, что это не изъятие земель из хозяйственного обращения, это своеобразное резервирование ресурсов для развития в будущем», — отметил на круглом столе исполняющий обязанности директора заповедника «Хакасский» Виктор Непомнящих.
Нужен координатор
Справедливости ради нужно заметить, что подобные предложения экологов пока единичны. Львиная доля их выступлений на круглом столе все же сводилась к критике существующих начинаний. «РусГидро» не провело оценки влияния Богучанской ГЭС на окружающую среду. У нас через несколько недель в строй вводится станция, которая не прошла государственную экспертизу. Какое может быть доверие к строителям ГЭС?» — негодовал представитель экологической организации «Плотина» Алексей Колпаков.
«РусГидро» почему-то вообще является главным объектом критики подобных экологических организаций. Именно с этой госкомпанией связан приостановленный проект Эвенкийской ГЭС, которая должна была стать крупнейшей станцией России (мощностью до 20 ГВт, что на две трети больше нынешнего лидера — Саяно-Шушенской ГЭС), но при этом водохранилище станции скрыло бы 9,5 тыс. кв. км земель, в том числе и столицу автономного округа — поселок Туру. При этом никто так и не оценил реальное воздействие ГЭС на окружающую среду. Такую же претензию предъявляют и к Богучанской ГЭС, заполнение водохранилища которой должно начаться уже в марте этого года. Участники проекта БЭМО парируют, говоря о том, что отсутствие экологической экспертизы БоГЭС — вопрос системной неувязки нормативной базы в России. «При этом сам по себе Богучанский алюминиевый завод имеет ОВОС (оценку воздействия на окружающую среду. — Ред.), имеет публичные слушания, потому что мы не раз на этом спотыкались: получаются какие-то разрозненные, отдельные проекты, и когда делается ОВОС, то эти проекты не видят друг друга, не видят совокупного негативного воздействия», — отметил в своем докладе директор департамента экологии и охраны труда компании «РУСАЛ» Иван Ребрик.
Тем временем Нижнее Приангарье начинают готовить к новому витку развития — на нынешнем КЭФе между правительством Красноярского края и 14-ю крупнейшими инвесторами был подписан меморандум о сотрудничестве второго этапа освоения территории. Ожидается, что общая стоимость «второй очереди» проекта составит порядка 450 млрд рублей, из них львиная доля — средства частных инвесторов: среди потенциальных участников освоения территории значатся «Славнефть-Красноярскнефтегаз», «Полиметалл», «ЕвроСибЭнерго», «Ангара-Пейпа», «Востсибнефтегаз», «Полюс», «Соврудник» и др. И здесь на первый план выходит роль государства в освоении территории, в том числе с точки зрения экологических мероприятий. «Хотя Нижнее Приангарье развивается по сырьевому сценарию, пока это нормально. Но факт в том, что здесь отсутствует комплексность в развитии территорий, связь экономики с окружающей средой и социальной сферой», — считает старший научный сотрудник Института экономики и организации промышленного производства СО РАН Ольга Бурматова. Кстати, это еще одна «точка соприкосновения», где бизнес, наука и экологи достигают согласия. Участники круглого стола констатировали, что в целом инвестпроект освоения Нижнего Приангарья оказался оторванным от таких стратегических документов, как Концепция развития России до 2020 года и Стратегия развития Сибири до 2020 года.
При подписании меморандума о втором этапе развития Нижнего Приангарья представители краевого правительства показали, что эту проблему они понимают. «Проект должен работать на долгосрочную перспективу, стимулировать развитие территории, создавать новые производства и рабочие места, соответствовать экологическим стандартам и положительно отражаться на качестве жизни людей. Это принципиальные для нас критерии, и они обязательно будут соблюдены», — сообщил министр инвестиций и инноваций Красноярского края Андрей Вольф. Вопрос в том, насколько эти правильные слова будут реализованы в дальнейшем. Понятно одно — все участники процесса, независимо от целей и мотивации, будут принимать участие в обсуждении экологических аспектов новых мегастроек. Но этот диалог, очевидно, пока только начинается.