1. Как вы относитесь к прошедшему опросу?
Ситуация со сквером породила, возможно, новый институт мнения людей по каким-то особо значимым, острым вопросам. До этого были разные общественные слушания, но такой формы, приближенной к избирательной кампании с урнами и бюллетенями, не было. Это нужно развивать. Нужно и прозрачность совершенствовать, и саму механику. В общем, работы еще много — пока все было немножечко впопыхах… Правила формировались в спешке и в рамках одной рабочей группы.
2. Насколько представительной и продуктивной была рабочая группа?
Когда были волнения в сквере, городская Дума и ее председатель выступили с предложением учесть мнение жителей города. Чтобы не превращать процесс в народное вече, собрали рабочую группу: туда вошли люди, которые отстаивали сквер, эксперты-экологи, духовенство, депутаты, представители администрации. Поскольку не было такого механизма учета мнений, как опрос, рабочая группа должна была его подготовить. Второй важный момент — группа имела голос при утверждении итогового списка площадок. Поначалу было очень много полемики, споров. В итоге мы сошлись и достаточно прозрачно и без нареканий сделали хороший лист — насколько я понимаю, ни у кого не остается сомнений по поводу голосования.
3. Но почему тогда из группы вышла большая группа активистов?
Никого не предупредив, на последнее заседание — которое могло быть, кстати, не последним — не пришла половина от общего числа рабочей группы. А это как раз те люди, которые считают, что отстаивали сквер. Они сказали, что с их мнением никто не считается, хотя это полнейшая ложь. Они были услышаны, никто у них слова не отбирал. Непонятно, почему люди себя так ведут — взявшись за какое-то дело, не доводят его до конца.
4. Вам не кажется, что площадка Приборостроительного завода была определена изначально, так как инвестор и представители городской власти выступали за нее?
Здесь важно помнить, что храм Святой Екатерины будет строиться не на бюджетные деньги. Надо было спросить инвестора, какие площадки его устроят, для того чтобы их можно было включить в голосование. Площадка бывшего Приборостроительного завода устраивала и общественность, которая в рабочей группе была представлена и говорила от лица горожан, и инвесторов. Если бы выбрали другую площадку (за Макаровским мостом, чуть дальше от центра города. — «РР»), не факт, что на ней можно было что-то построить, потому что нужно было бы еще исследования делать, которые стоят денег.
5. Почему же тогда такая неудачная точка была в опросе?
Администрация провела опрос среди горожан о том, где бы они хотели видеть собор. Поступило больше 60 предложений, их стали отфильтровывать. Большинство заявок было подано за три площадки. На одной из них — на месте бывшей телебашни — строить нельзя: там уже идет строительство Ледового дворца. Остались, таким образом, две площадки. У одной тоже есть собственник — УГМК (Уральская горно-металлургическая компания. — «РР»). Это как раз Приборостроительный завод, а УГМК является одним из титульных инвесторов строительства храма. Они вольны вообще безо всякого голосования делать на своем участке земли все что захотят. Но, поскольку проводился опрос, эту площадку в нем часто отмечали. А вторая, за которую тоже было много отдано голосов, — за Макаровским мостом. Вот и все.
6. Активистам, выступавшим за сквер, не понравилось, что в опросе не было принципиального варианта против храма. Что вы об этом думаете?
Президент предлагал провести опрос вообще по поводу одной площадки (сквер у Театра драмы. — «РР»): либо за, либо против. Ту площадку исключили сразу, чтобы не продолжать конфликт, и в опросе решили максимально учесть мнения горожан. Вариант «против всех» некорректен — абсурдно запрещать строить в городе храмы. Площадку для строительства выбрали всенародно, чтобы уже наверняка отсечь любые протесты. Хотя я не исключаю противодействия. Найдут к чему придраться.
7. Значит, могут быть новые протесты?
У этого вопроса долгая история. Еще в 2009 году Леня Волков, который сейчас работает у Навального, выводил всех на площадь Труда, где исторически располагался собор, и митинговал там. Было решено строить на воде — вышли все обнимать пруд. Было решено строить в сквере — вышли и начали ломать забор. Но все эти места можно было оспорить, потому что они принадлежат муниципалитету. А здесь частная территория. Собственник в общем-то не должен никого ни о чем спрашивать. Тем не менее решили выяснить мнение жителей.