В Сколкове наряду с технопарком, резидентам которого предоставляются многочисленные преференции, в партнерстве с ведущим мировым исследовательским вузом — Массачусетским технологическим институтом создается Институт науки и технологий (Сколтех).

При Сколтехе планируется 15 исследовательских центров, заявки на создание которых уже рассматриваются. Возможность участия в работе Сколтеха и его центров заинтересовала многих российских ученых, работающих за границей, даже больше, чем технопарк с его преференциями, поскольку, как сказал один из них, «мы уверены, что команде из Массачусетса можно доверять».

Инициаторами создания одного из таких центров, Центра экстремальных состояний материи, и его содиректорами являются Валентин Захаров, главный научный сотрудник российского Института теоретической и экспериментальной физики, и Дмитрий Харзеев, профессор Университета Стони Брук и старший научный сотрудник Брукхейвенской национальной лаборатории США (БНЛ). Центр объединяет усилия 27 российских и зарубежных (США и Великобритания) ученых и их групп, включая двух нобелевских лауреатов по физике, представляющих 13 ведущих научных институтов и университетов. Хотя заявка центра в Сколтехе еще только рассматривается, он уже начал свою работу и недавно провел в Москве конференцию, посвященную представлению проекта создания центра и обсуждению взаимосвязи современной фундаментальной науки с передовыми технологиями, имеющими коммерческий потенциал.

Беседу с Дмитрием Харзеевым мы начали с вопроса.

— Вы известный физик-теоретик, специалист по квантовой хромодинамике, физике высоких энергий и, в частности, теории кварк-глюонной плазмы; как это связано с технологиями и тем более с коммерциализацией?

— Чтобы ответить на этот вопрос, придется начать издалека. Эксперименты в Брукхейвенской лаборатории показали: когда в столкновениях ядер возникает кварк-глюонная плазма, тогда, несмотря на то, что температура плазмы в 100 тысяч раз выше температуры Солнца, сила взаимодействия между кварками и глюонами в этой плазме настолько велика, что она удерживает их в состоянии жидкости. Причем жидкости, практически лишенной вязкости и трения. А раньше предполагалось, что, поскольку температура плазмы огромна, она будет вести себя как газ. То есть результаты экспериментов Брукхейвенской лаборатории изменили наши представления о ранней Вселенной: теперь мы знаем, что ранняя Вселенная прошла через стадию кварк-глюонной плазмы, находясь в жидком состоянии.

— Через какое время после Большого взрыва возникает эта плазма?

— Примерно через три микросекунды.

— И длилось это жидкое состояние?

— Порядка микросекунды. Все мы, как и вся Вселенная, родились, в конечном счете, из этой жидкости, которая теперь достаточно хорошо нами исследована. Причем для понимания свойств такой жидкости, состоящей из безмассовых частиц, которые сильно взаимодействуют между собой, недавно были разработаны достаточно абстрактные теоретические методы. Я не буду вдаваться в детали, но они основаны на таких понятиях,