Двадцатого мая в Венесуэле прошли президентские выборы, которые весьма убедительно выиграл нынешний президент Боливарианской республики Николас Мадуро. Бывший водитель автобуса получил 67,8% голосов, у его ближайшего соперника Энри Фалькона 21%. Сам президент считает эти выборы доказательством того, что народ страны продолжает поддерживать его даже в трудные времена. И обещал, что эти времена останутся в прошлом. «Чего бы это ни стоило, я посвящу свою жизнь восстановлению экономики страны, я устрою экономическую революцию, которая потрясет мир», — обещает Мадуро.

Многие эксперты считают выборы в Венесуэле нечестными. Энри Фалькон — системный оппозиционер, а основные противники режима — Энрике Каприлес и Леопольдо Лопес — просто не были допущены к выборам. Это лидеры мощной античавистской оппозиции, которых поддерживают миллионы людей. Тот же Каприлес на президентских выборах 2012 года выступал против тогда еще живого и харизматичного Уго Чавеса и набрал 44% голосов, а на выборах против его преемника Мадуро в относительно сытом 2013 году — 49,12%.

Разочарование населения показывает и явка. Мадуро призвал на участки всех своих сторонников, мобилизовал собственный электорат, — и все равно явка (при всех накрутках и нарушениях) составила около 46%, тогда как на нескольких предыдущих выборах она была выше 70%.

Неудивительно, что выборы не были признаны многими странами мира. И речь идет не только о Соединенных Штатах или Европе — легитимность Мадуро не признают даже соседи Венесуэлы по Южной Америке, которые вводят против Каракаса санкции. Сам Мадуро использует эту враждебность для того, чтобы еще больше закрутить гайки в стране, и называет санкции причиной всех бед, которые обрушились на венесуэльскую экономику за последние годы. Однако на самом деле основной причиной является он сам, а точнее, тот левый «боливариванский» курс, который проводил Уго Чавес и продолжил Николас Мадуро. На примере Венесуэлы они доказали, к чему может привести безответственная популистская политика.

Доигрались в справедливость

Нынешний кризис в Венесуэле стал системным следствием «народной» экономической политики, которую вел еще предшественник Мадуро Уго Чавес — икона мирового левого и антиамериканского движения, обеспечивший стране терминальную стадию «голландской болезни».

Получая сверхдоходы от продажи нефти, а, по имеющимся оценкам, в 1999–2014 годах Венесуэла получила от экспорта нефти фантастическую сумму — 1,3 трлн долларов, Чавес не заботился о стимулировании венесуэльской промышленности, а предпочитал импортировать все потребительские товары из-за рубежа. И не просто импортировать, а за счет государственных субсидий снижать на них цены для конечного потребителя в самой Венесуэле. Деньги на это (а также на многомиллионные «подарки» Чавеса своим номинальным вассалам и друзьям в регионе) брались уже не только из нефтяных доходов, но и из фондов государственной нефтяной компании PDVSA.

Никаких серьезных резервов не делалось, и когда цены на нефть рухнули, в стране во