О первой неделе юрмальской реабилитации бывших узников Кремля
В начале прошлой неделе в Латвию приехали и разместились в Национальном реабилитационном центре “Вайвари” (Юрмала) десять бывших украинских политзаключенных в РФ, которые вернулись на Родину 7 сентября этого года. Вспомним ход события: обмен 35 на 35. Из них 24 – пленные украинские военные моряки, которых Россия по решению международного суда и так обязана была отпустить, но не торопилась этого делать. И еще 11 – украинские политзаключенные. В Латвию приехали все они, кроме пока что Олега Сенцова, который должен прибыть в “Вайвари” немного позже.
ПРИБЫТИЕ. ВПЕЧАТЛЕНИЕ: КАРПЮК, КЛЫХ, КОЛЬЧЕНКО, СУЩЕНКО, ГРИБ
Встреча бывших узников Кремля в международном Рижском аэропорту была очень трогательной. Встречающих было много: дипломатические сотрудники украинского посольства; активисты украинской общины в Латвии, в том числе те, кто проводил акции с требованием освобождения украинских политзаключенных; медицинские работники из “Вайвари”, которые будут отвечать за пребывания там украинцев. Некоторые из гостей прилетели со своими близкими, поэтому общее количество прибывших – 17. Встречу снимал национальный латвийский телеканал.
Интересно, что почти одновременно с рейсом из Борисполя в Ригу прибыл рейс из Шереметьево. И российские туристы на выходе видели нас, ликующую толпу с украинскими, крымскотатарскими и латвийскими флагами. Поэтому впечатления от Латвии у этих россиян с самого начала были незабываемые.
А дальше прямо в аэропорту и по дороге в “Вайвари” я поговорил со всеми прибывшими о впечатлениях от нескольких месяцев на свободе и мыслях, с которыми они летели в Ригу. Вопрос один, а ответы у всех были очень разными. И именно такими, не систематизированными, не редактируемыми, мозаичными, представленными именно в том порядке, в котором я спрашивал у того или иного человека (ведь те, кто стоял рядом, слышали наши разговоры – и это тоже уже влияло на их ответы), они кажутся мне наиболее точными и красноречивыми.
В аэропорту успел поговорить с пятью – то есть, с половиной из прибывших.
Николай Карпюк:
«Конечно, это радость и счастье – вернуться на Родину. Те изменения, которые здесь произошли, я сразу почувствовал. И на фоне России я очень четко чувствую, что мои соотечественники – это свободные люди, которые живут в свободной стране. Дух воли, дух свободы – у нас уже в генах».
Станислав Клых:
«Сейчас после возвращения чувствую себя, словно в машине времени. Переместился с 2014 года в 2019-й. Первое, на что обратил внимание, – какая сейчас идет активная застройка в городе (в Киеве – ред.). Это интересно, потому что когда я был в тюрьме, смотрел телевизор, то российские каналы показывали, будто что-то строится только в одном районе, там, где есть завод Порошенко. А на самом деле впечатляющие масштабы строительства».
Во время заключения Клыха, когда у него резко ухудшилось состояние здоровья, я периодически общался по телефону с его мамой, Тамарой Ивановной (конечно, она тогда сильно переживала). Выяснилось, что и в Латвию она тоже планировала приехать, но не смогла, потому что плохо себя чувствовала.
Александр Кольченко:
«Очень приятно был удивлен таким теплым приемом со стороны украинской диаспоры. И благодарен всем за акции в нашу поддержку. Буду рад пообщаться с местными украинцами в более тесной обстановке». Спросил у Саши, не надо ли передать привет челябинским правозащитникам Николаю и Татьяне Щур, которые занимались судьбой всех украинских политзаключенных, которые оказывались в их регионе. Кольченко поблагодарил меня за предложение, сказал, что помнит о них, но он сам через мессенджеры периодически общается с этими людьми.
Ну, и наконец – коллега Сущенко. Он с женой и сыном Максом вышел к нам чуть позже остальных. Итак, Роман Сущенко:
«Уже четвертый месяц, как мы вернулись. Впечатления замечательные. Важно, что государство боролось за нас все эти годы по разным направлениям. Был выстроен единый международный фронт. И вот мы дома. С самого начала была реабилитация, затем – месяц командировок. Ездили по Европе, познакомились с большим количеством людей, и это было очень трогательно... Наш приезд на дальнейшую реабилитацию в Латвию был очень символичным, поскольку это произошло в Международный день защиты прав человека. И как нас здесь встречают украинские активисты – это тоже что-то необыкновенное. И мы заочно знаем о них, поскольку Татьяна Лазда (украинская активистка в Латвии, – ред.) нам писала в том числе – присылала фото с пикетирования российского посольства».
Юный Павел Гриб ответил совсем кратко:
«Мы приехали в Ригу. А там в Украине разворачиваются события на Банковой (разговаривали 10 декабря, – ред.). Надо волноваться о том, что там происходит. А мы здесь... Мы здесь никуда не денемся. Главное – что сейчас в Украине».
Алексей Сизонович, стоявший рядом, добавил, уточняя: «Да. Главное сейчас – последствия саммита Нормандского формата».
Последние две реплики тоже показались символичными. Эти люди столько натерпелись в последние годы, были под пытками российских спецслужбистов. Но, как и раньше, они не могут думать только о себе, своей жизни, здоровье, реабилитации.
АВТОБУС. ВПЕЧАТЛЕНИЕ: БЕКИРОВ, БАЛУХ, А.ПАНОВ, Е.ПАНОВ, СИЗОНОВИЧ
Далее общение продолжилось в автобусе, который вез нас в Юрмалу. Под мерный рокот мотора все были уже более красноречивыми.
«А я хочу, прежде всего, поблагодарить Латвию. Для меня честь приехать сюда, потому что эта балтийская страна первой признала геноцид крымскотатарского народа. Поэтому от имени всех моих соотечественников хочу сказать спасибо за такую принципиальную поддержку, за вклад в будущее освобождение Крыма от российских оккупантов. Откуда у них такое понимание? Эта страна, Латвия, тоже прошла тяжелый путь. Мы много читали о лесных братьях, латышских партизанах, которые боролись с советской властью... А сейчас Латвия спокойно и уверенно строит свое государство. И нам здесь будет очень важно, интересно посмотреть, как идут у них дела».
Лицо другого крымчанина, Владимира Балуха, показалось немного уставшим. И его слова подтвердили, что это не ошибочное впечатление.
«Честно говоря, приехал сюда немножко разобранный. В голове только укладывается осознание новых обстоятельств. Осваиваюсь в Киеве. Но городская жизнь – не совсем мое. Процесс адаптации продолжается. Тем более, сейчас такие события в стране – знаковые, веховые. Определяемся, куда новая власть будет вести и каким образом. Поэтому иногда приходится выходить на Майдан Незалежности, контролировать действия власти, давать ей понять – что мы хотим видеть в стране. А не то, что кто-то распланировал и не делится с обществом. Мы же сейчас видим некоторый откат в некоторых позициях. Именно это приводит к выходу людей на Майдан, к созданию Движения “Нет капитуляции!”. Поэтому, если честно... Как-то тяжеловато было принимать решение ехать сюда в то время, когда люди дежурили возле администрации президента. Есть понимание, что вроде и там надо присутствовать. Хотя сегодняшние новости показывают, что ничего плохого в Париже не произошло. Но общество должно продолжать контролировать шаги власти... Ну и, в конце концов, хорошо будет сейчас здесь отдохнуть. Хорошо будет немного собрать себя воедино».
У Артура Панова в первую очередь спросил – с чем, на его взгляд, может быть связана такая непонятная вещь: как раз накануне приезда бывших узников Кремля в Латвию, в соцсетях начала вирусно распространяться новость 2017 года, которая не подтвердилась (или же намеренно фейковая), о гибели в российских застенках украинского политзаключенного... Артура Панова. Он ответил, что после освобождения это уже не первая волна распространения этой неправдивой “новости”. Артур с его адвокатом пытались разобраться, откуда «ноги растут», но ни к какому конкретному выводу не пришли. Конечно, подобные истории не могут совсем не волновать, но, с другой стороны, есть хорошая примета, что подобная новость – к долголетию. На том и сошлись. Итак, Артур Панов:
«Приехал в Латвию пройти реабилитацию. Но не менее важная причина, точнее, главная – побывать в этой стране, поблагодарить народ Латвийской Республики, ее правительство, как часть международного сообщества. Потому что благодаря именно мировой общественности удалось победить в этом дипломатической битве, добиться обмена. Да, война пока не выиграна, но каждая победа важна. Нужно продолжать работу в этом направлении, вести гуманитарное сотрудничество во имя высоких целей. Надо стремиться к тому, чтобы всем этим войнам, всему злу, которое исходит из Москвы, был положен конец».
А после Артура уже поговорил с Евгением Пановым:
«Не знаю даже, что сказать в первую очередь... Счастлив был увидеться с любимой женой, с мамой, с братом. Всем им стало легче. Они три года ждали меня, переживали. Я виноват перед ними, что причинил им столько неприятностей. Теперь уже думаю, все будет хорошо. Что вспоминается из дней на свободе. С Ахтемом Чийгозом ездили в Берлин, он тоже бывший политзаключенный из Крыма. Мы с ним еще в тюрьме виделись. Затем его освободили раньше меня. И вот вместе ездили в Берлин. Говорили там относительно «Северного потока-2». В Европе многие совсем успокоились, решили, что можно просто решать свои экономические вопросы, забывая о том, что в Европе, в Украине идет война. Мы пытались им напомнить: эта война может и к вам прийти, если перестанете обращать внимание на нее... А здесь, в Риге – очень благодарны правительству Латвии за то, что пригласили нас на реабилитацию... У нас после освобождения как было – сразу повезли в больницу «Феофания» на две недели. С тех пор у меня это был первый отдых. Надо было свои бытовые вопросы решать, восстановиться на работе, начать работать, чтобы семью содержать. Жизнь, как у всех. Так уж вышло, что случился нестандартный этап. А после приезда – надо налаживать нормальную хорошую жизнь».
И напоследок более подробно побеседовал с Алексеем Сизоновичем:
«Когда состоялся обмен, это была такая радость, что не описать словами. И первое, что хочется сделать после этого, – это призвать мировую общественность к противодействию политике Путина, поскольку он говорит одно, а делает другое. Просто нет оснований для того, чтобы ему поверить. Я сейчас нахожусь в информационном пространстве и пытаюсь донести до людей побольше информации об этом – чтобы они видели факты, могли сопоставлять действия российской власти и действия украинской власти. Человек, который имеет доступ к информации, может делать свои выводы... Я же сам луганский, из Краснодона. Что там происходило и происходит? Люди получали информацию только из российских источников. А я пользовался и украинскими. Сопоставляя их, понимал – что в реальности происходит. И еще собственными глазами видел – что творится на улице. Это была главная причина, которая побудила меня к противостоянию российским наемникам, которые находятся на Луганщине. Сейчас я открываю свою страницу в интернете и буду заниматься именно этим – информированием о том, что происходит».
ВЕЧЕРИНКА С ЧАЕМ И СЛАДОСТЯМИ. НО КАК ЖЕ БЕЗ КОЛБАС!
Переслушав эти записи, перечитав эти расшифровки, снова вспомнил день обмена, 7 сентября. Как ждала своих Украина. Как мы ловили каждый жест, каждое слово из уст освобожденных. И как это было в России. Отдельный редакционный микроавтобус за VIP-пропагандистом Кириллом Вышинским. О других же – по умолчанию, никто никому не интересен. Где они теперь попрятались, занимается ли ими кто-то?.. Риторический вопрос. Так же было с Ерофеевыим и Александровым, которых обменяли до того на Савченко. Неужели российским журналистам совсем не интересно послушать их мысли сейчас? Или запрещено. Где те двое, живы ли? Как говорил классик: «А был ли мальчик?». Мы же – видим каждую личность и ценим каждую жизнь. В этом смысле между Украиной и Россией сегодня – бездна...
А в конце недели украинские активисты договорились о встрече с нашими жителями в Вайвари. В свою очередь администрация Национального реабилитационного центра любезно предоставила большой Овальный зал с уже установленной Рождественской елкой. А также посуду, поскольку мы приехали с чаем и сладостями. Впрочем, без копченого мяса, сала и колбас не обошлось. Привез их Балух. Но это отдельная история и тоже, кстати, показательная, в чем-то символическая (свобода не только воли, но и инициативы).
Накануне была официально подготовлена коллективная поездка в город Огре, по приглашению местного самоуправления. Латвийские города – все замечательные, с богатой историей, независимо от их размера. Экскурсии и встречи в Огре были очень интересными. Но вспомните мини-интервью Владимира Балуха выше. Он настоящий селянин, фермер, его к земле тянет, к тракторам, свиньям и овцам. Вот о чем он писал в письме украинской активистке в Латвии Татьяне Лазде (напомню, что с заключенными в РФ можно переписываться только на русском языке).
Поэтому наши активисты, в первую очередь Рената Кушнарчук, которая в числе других принимала участие в акциях под Российским посольством с требованием освобождения узников, организовали Балуху многодневную поездку по Лиелвардскому краю Латвии, по сельским хозяйствами. И вот отсюда Балух и Кушнарчук приехали просто на наши посиделки. Конечно, привезя щедрые сало-мясные гостинцы, которые тут же были нарезаны и поданы на стол. Все это, свежее и вкусное, кстати – очень похоже на украинские гастрономические шедевры.
На нашей вечеринке не было ни грамма алкоголя, но это именно тот случай, когда пьенеешь от самого общения. Не перескажешь всего, о чем говорили. Были более серьезные разговоры. С Бекировым обсуждали то, как надо работать над очисткой истории украинско-крымскотатарских отношений от имперской лжи. Интересно было уточнить у Саши Кольченко – в чем его левизна, тонкости его политических взглядов. Выяснилось, что стержень здесь – в поисках оптимальной системы народовластия. Но согласились с тем, что в современных условиях лучший маркер для всех политических сил, левее центра (впрочем, как и правее), – это их отношение к Путинскому режиму (у Кольченко, кстати, хороший украинский язык).
Увидев Боба Марли на футболке Клыха, спросил, не фанат ли он стиля регги. Выяснилось, что нет. Стас любит рок, причем такой, тяжеловатый. Тут подошел Паша Гриб. И они с Клыхом начали обсуждать, кому какое “роковое” радио удавалось поймать, послушать в СИЗО “Лефортово”... И это все – яркие выразительные детали, которые сами просятся в фильм, документальный или даже художественный. Потом заговорили с Сизоновичем о юрмальской погоде. И он вспомнил, как после начала войны был вынужден ночевать в луганской степи под открытым небом. В ноябре. Ничего – нарвал травы побольше, что-то под себя, что-то на себя. Как-то ту ночь провел, не заболел.
А самую бурную и общую реакцию вызвало объявление, что 19 декабря в 13:00 будет акция напротив посольства Российской Федерации в Риге с требованием освобождения украинских политических заключенных. И тут в глазах наших ребят загорелись особые куражные и даже злые огоньки. Потом я еще поговорил со всеми десятью о будущем, о том, как надо продолжать бороться за освобождение узников Кремля. Потому что еще ничего не закончено. Борьба продолжается.
P. S. В воскресенье вечером, как и предполагалось, в Ригу прилетел Олег Сенцов. Так что последнюю неделю отдыха наша команда освобожденных политзаключенных будет уже в полном составе. Впереди еще много интересных поездок, встреч и общения.
Олег Кудрин, Рига