«Бессмертные полки» со временем будут восприниматься как экзотическое ответвление украинской культуры

...Эпатажный российский журналист Невзоров как-то заявил: «Мне совершенно непонятно, в чем принципиальное отличие гей-парада от крестного хода верующих?»

А дальше объясняет: «И в том и в другом случае мы видим костюмированное пафосное шествие, имеющее целью продемонстрировать некую исключительность в нем участвующих».

Костюмированное и пафосное...

Вполне естественно добавить к этому перечню и так называемый «Бессмертный полк», тот самый, который вчера в очередной раз промаршировал от метро «Арсенальная» до Парка славы.

По составу участников и антуражу он – это действительно нечто среднее между крестным ходом и гей-парадом (простите меня, те, кого сравнение обидело).Странного поведения пожилые мужчины и женщины с толстым слоем грима на лицах, одетые в советские гимнастерки и пилотки. Малиновый звон бутафорских (часто-густо) орденов. Истеричность взглядов. Розовощекие современные «комсомольцы» и старая гвардия регионалов, витренковцев и еще каких-то адептов «пресвятого маршала жукова». Вышибалы в монашеских рясах с портретами чужих дедов... Карнавал.

В современной Украине зрелище для многих почти инфарктное. И каждый год с ним пытаются бороться.

В 2016 году задумали его «национализировать» - расставили среди «ходоков» сине-желтые стяги. Получилось еще хуже: икона со Сталиным - на фоне государственных флагов.

В последующие годы пытались «задушить» количественно: в противовес 5 тысячам «полковиков» в центр города вышли 100 тысяч «красных маков». Зрелище в парке возле стальной Родины-Матери было феерическое. Но – только для тех, кто разделял его пафос. «Полковики» на это и ухом не повели - гнули свое: «Вставай, страна огромная...», «Фашизм не пройдет!». Позировали перед стримерами российских СМИ и, засветившись, быстро растворялись среди киевлян.

Правые радикалы пробовали разобраться по-свойски. Нацгвардия не дала. Киселёвское телевидение была удовлетворено дракой возле Вечного огня.

В этом году писатель Андрей Курков предложил пристыдить пророссийский «полк», выйдя на улицы Киева с «портретами погибших за Украину на Донбассе, пропавших безвести там же и в Крыму, похищенных и заключенных в тюрьмах РФ украинских граждан». Министр Павел Климкин посоветовал дополнить их портретами украинцев, замученных во времена сталинских репрессий.

Такой марш состоялся. А еще – украинская вариация «бессмертных» от Олега Ляшко. И пародия от «Демсокири», призванная уничтожить сторонников «сталинской победы» смехом...

Попытки будут и в дальнейшем. Я думаю - напрасные. Потому что все они так или иначе намерены улучшить российский сценарий. А на самом деле - лишь оттеняют его.

«Бессмертный полк», как и другие постмодернистские творения российских креативщиков – это прямое копирование брежневских демонстраций 70-х годов. Они уже тогда воспринимались нами, семидесятниками, как чисто пропагандистское мероприятие.

Нынешний ритуал (в котором ветеранов войны практически нет) лишен всякого смысла, кроме одного – почувствовать себя частицей исчезнувшей советской идентичности. Каким серебром его не сервируй - он таким и останется.

Это как косяк красной рыбы, идущий против течения на нерест. Он готов погибнуть, но не изменит маршрута. Попытки цивилизовать его и добавить национального дискурса – заранее обречены.

И ждать, что все само рассосется со временем, когда уйдут последние ветераны, не стоит. И через 50 лет найдутся и «ветераны», и «деды, которые горели в танке».

Желание показать свою принадлежность к определенной идентичности иногда приобретает непостижимых форм.

Современный человек обычно выделяет себя из мира, как индивидуальность, вооруженная волей и идеей. Но на фоне Вселенной чувствует себя букашкой и ищет существ подобных себе, чтобы согреться в межгалактическом холоде. Так возникают идентичности – сообщества людей, сходных по происхождению, культуре, религии, мировоззрению, роду занятий и образу мышления.

В традиционных сообществах идентичность даруется от рождения и держит человека до смерти. Современный цивилизованный человек свободно выбирает, в какой идентичности ему существовать.

Кто-то может родиться христианином, а потом перейти в ислам, или наоборот; полжизни ходить на демонстрации под красными флагами, а потом найти себя под сине-желтыми; общаться на русском – и вдруг перейти на украинский язык.

А кто-то может существовать в двух и даже во многих идентичностях. Быть одновременно этническим евреем и политическим украинцем, входить в воинское братство бойцов-добровольцев и чувствовать себя геем.

И не переведутся такие, кто родился в свободной Украине, ни минутки не жил в СССР, но будет ностальгировать по нему. Почему? Может потому, что не смог реализоваться в своей, традиционной идентичности. Это естественно.

Чем дальше мы отходим от Советского союза, тем богаче в нашей стране палитра идентичностей. И то, что они есть, не должно нам мешать строить нашу общую идентичность – украинскую нацию.

Существование многих идентичностей в одной нации - всегда головная боль для консерваторов, которые мыслят наезженной колеей, где раз и навсегда установлены флажки: вот это норма, а это – извращение. Где должны быть только одна вера, один стиль одежды, одна, «правильная» версия истории.

Однородность, писал исследователь происхождения наций Эрнест Геллнер, необходима в области государственных символов и государственных структур, в «высокой культуре» политической нации. Попытка же «прошить» государственную идентичность до самых низов неизбежно столкнется с политизацией малых идентичностей, вплоть до создания ими отдельных партий и попыток изменить общественный строй.

Последние выборы поставили нас перед фактом: Украина и украинцы изменились. И Хава нагила воспринимается так же частью нашей культуры, как: «Гей, наливайте повнії чари!». И глупым анекдотом на этом фоне уже выглядят транспаранты, с которыми еще три года назад украинские националисты победно шли к ВР: «Геть інородців з Кабміну!».

Нам надо давно забыть такие слова как «инородец», «чужак», «потомки оккупантов», перестать делить граждан Украины на титульных и нетитульных, коренных и некоренных. Иудеи живут на территории Украины со времен Ярослава Мудрого - а может, и более давних, потому что есть гипотеза, что хазарами, собственно, и был основан Киев – «мать городов русских». Мусульманином, возможно, был по приезде в Киев Владимир-креститель (такую гипотезу выдвинул историк Омелян Прицак). И сегодня у автора этих строк есть много знакомых - этнических украинцев, которые приняли ислам, совершили хадж в Мекку и общаются между собой на арабском – и при всем этом они украиноязычные патриоты. И ромы живут рядом с нами с 14 века, и мы должны понять, что тот образ жизни, который нас раздражает, для них – маркер идентичности. А этнические венгры рядом с нами с десятого века. И у них свой язык и своя история.

И это только устойчивы, «базовые», так сказать, идентичности. Оглянитесь вокруг. Сотни идентичностей публично демонстрируют свое присутствие в этом мире. И демонстрация - это стремление выпрыгнуть за флажки чужих убеждений и рамки официоза, это крик на всю Вселенную: мы есть, и мы такие, какие мы есть, и мы имеем право на существование.

Каждое лето мы наблюдаем крестные ходы, которыми радуют и будоражат нас две православные конфессии – соревнуясь: чья колонна длиннее. И в одной, и в другой –христиане. Но каждая демонстрирует свою идентичность, и мы хорошо чувствуем разницу. А еще - путешествуют по городу с бубнами и пением кришнаиты и буддисты, отмечают свои праздники язычники-родноверы. Устраивают флеш-мобы защитники кошек, собак и арктических белых медведей, велосипедисты, которые борются за свои права, любители политического кофепития.

А есть еще экзотические субкультуры мегаполисов, огромный круг поклонников молодежной музыки, которые напугали нас, выбрав Maruv делегаткой на Евровидение. Напугали настолько, что организаторы отменили результаты отбора.

И уже рождается новая, интересная идентичность, которая модерно интерпретирует классическую украинскую культуру, и эпатирует перфомансами наподобие «квантового скачка» Тараса Шевченко.

И как не вспомнить о «гей-парадах», любимой теме всех наших СМИ и явлении, с которым борются наши неонационалисты. И никак не могут побороть, потому что не понимают, что те парады – не демонстрация интимных отношений, а борьба за равные права всех субкультур.

Они, эти идентичности, существуют как живые общественные организмы - большие и малые по численности, низкие и высокие по культуре, субкультуры, контркультуры, новые глобалистические веяния и местные диалекты, профессиональные сообщества, многолетние и непрочные (этносы, субэтносы, консорции и конвиксии, как их называл теоретик этногенеза Лев Гумилев).

И вместе они, как сумма векторов, часто противоположных (но отнюдь не лишних), складываются как пазл в одну большую идентичность – украинскую политическую нацию. Так построены нации в Европе. И никуда, как бы кто не хотел, от этого не убежишь.

Москвофильство и советсколюбие, победобесие и русскомирие – это тоже ее часть, как бы нам не хотелось это отрицать. Социология в этом отношении неумолима. Это - наследие прошлых лет, которое укоренилось в нашем настоящем. Деструктивное, но и полезное одновременно – как ослабленные бактерии из сыворотки для прививок, которые помогают организму выработать иммунитет на случай возможной эпидемии. Оно, это наследие, будет теплиться в нашем обществе и в будущем – как такой себе андерграунд. И будет жить до тех пор, пока существует рядом Россия.

Стоит не морочить себе голову проблемой, как его уничтожить мгновенно, раз и навсегда. Давайте воспринимать его как субкультуру. При необходимости – охоронять от резкой реакции недовольных. И держим в рамках - следим, чтобы не нарушался закон, штрафуем за колорадки и советскую символику (декоммунизацию у нас никто не отменял). Главное - не дать родиться из этой субкультуры политическим структурам, способным расшатать государство.

Олигарх Игорь Коломойский как-то сказал, что антисемитизм не такой страшный, пока он не стал политикой государства. То же самое можно сказать и о тоске по Советскому союзу. Главное – не допустить представителей постимперской идентичности к власти в Украине.

...Идея традиционного шествия, в котором родные и близкие идут по Крещатику с портретами погибших в АТО украинцев – вообще благое дело. Но зачем его привязывать к 9 мая? Это снижает пафос. Это воспринимается как противовес пророссийскому «полку», как вызов, как элемент контрпропаганды. И видим уже не демонстрацию собственной идентичности, а попытку оспорить чью-то другую.

Давайте выберем для этого шествия какой-то другой повод, День защитника Украины, например, или 24 августа (кстати, подобная колонна на День независимости собирается и идет по центру Киева, как альтернатива, сразу после официального парада)?

У нас есть факельное шествие 1 января. По составу участников, атрибутам и амуниции - это идентичность «юных бандеровцев». Запах керосина и определенной агрессивности, который сопровождает колонну, может, и раздражает случайных прохожих, но для участников марша –это настоящий драйв...

А еще – парады вышиванок. В тяжелое время поражений в начале нынешней войны это был и вызов, и пафос, и политика. А можно было бы на Покров начать парады козацкой и повстанческой славы, во время которых вспоминать героев украинской истории. Или марши пластунов – с Ульяной Супрун, скажем, во главе...

И чем меньше в таких мероприятиях государства – тем лучше, потому что тем больше людей придет по зову душу. А не по разнарядке.

В конце концов, самой яркой идентичностью последних лет был Майдан. Он собрал людей под разными флагами, с разными взглядами и разных вероисповеданий. Но все это – была одна, непостижимая для постороннего глаза идентичность, которая дремала в нас, но однажды себя осознала.

Вот такие разные мысли родились после событий 8 и 9 мая.

Евгений Якунов. Киев.