Слабое место
Королевство Саудовская Аравия (КСА) системно проигрывает Ирану войну за Ближний Восток. Сирийский фронт уже рухнул. Йеменский превращается для Саудовской Аравии в собственный Афганистан (богатейшее государство региона не может победить толпу нищих боевиков хуситов), а то и похуже — йеменцы уже запускают ракеты по Эр-Рияду. Ирак тоже, в общем-то, потерян. Иранцы ходят по коридорам власти в Багдаде как у себя дома, а созданное с их помощью шиитское ополчение Хашд аш-Шааби становится в Ираке параллельной армией, чья лояльность Тегерану не вызывает сомнений. В этой ситуации кронпринц Мохаммед бин Салман решил начать с Ираном новую партию, на этот раз на ливанской доске.
Выбор доски был изначально весьма удачным. Ливан так до сих пор и не оправился от гражданской войны. А от скатывания в новую его спасает лишь шаткое равновесие между двумя мартовскими коалициями: Коалицией 14 марта (названной так в честь даты «революции Кедров», направленной против сирийского, а значит и иранского военного присутствия в стране) и Коалицией 8 марта (в которую входят как раз просирийские силы, устроившие 8 марта 2005 года массовую демонстрацию в Бейруте для выражения благодарности Сирии).
Соответственно, первую возглавляет суннит Саад Харири (сын бывшего премьера Рафика Харири, убитого, предположительно, сирийской разведкой), а доминирующей силой во второй является проиранская Хизбалла. Политический компромисс, достигнутый в конце 2016 года, привел к размену постов: Саад Харири стал премьером, а пост президента занял один из лидеров «8 марта» и параллельно один из самых авторитетных ливанских политиков, христианин Мишель Аун. Которого считают если уж не союзником, то по крайней мере близким партнером Хизбаллы.
Ход бесполезным ферзем
Саудовская Аравия начала разыгрывать ливанскую партию весьма оригинально — с принесения в жертву ферзя. 4 ноября находящийся с визитом в КСА Саад Харири неожиданно для всех объявил о своей отставке. Причиной ее он назвал вмешательство Ирана и его «пособников в лице Хизбаллы во внутренние дела страны», которому он «не смог противостоять». «Там, где присутствует Иран, он сеет раскол и разрушение. Доказательством является его вмешательство в дела арабских стран, его глубокая ненависть к арабской нации», — заявил Харири. Также он рассказал о готовящемся покушении на его жизнь. Тем самым, фактически разрушив коалицию и нанеся своей отставкой серьезный удар по политической стабильности в Ливане.
Возможно, кому-то жертва главной фигуры покажется авантюрой, но для КСА этот ферзь был номинальным. Во-первых, в политическом плане Харири серьезно разочаровал саудовское руководство. Давая «добро» на формирование коалиционного правительства в Ливане в конце 2016 года, Эр-Рияд надеялся на то, что Сааду Харири удастся создать какой-то противовес Хизбалле и ее союзникам, однако он с задачей не справился. Президент Мишель Аун взял под свой контроль вооруженные силы, после чего летом они нанесли серию поражений окопавшимся в Ливане суннитским террористическим группировкам, в том числе Нусре и ИГ (запрещены в РФ). В результате их оставшиеся в живых боевики были вынуждены запросить эвакуацию на Идлибщину, вернув контроль за границей с Сирией ливанцам и, таким образом, серьезно осложнив саудовцам процесс поставок оружия в Сирию.
Быть может, Мохаммед бин Салман еще и простил бы Сааду Харири слабость, но – и это во-вторых — к предательству он относится гораздо более взыскательно. А ни для кого не секрет, что ливанский политик ориентировался не на клан короля Салмана, а на клан бывшего короля Абдаллы. Что не удивительно, ведь, по слухам, Саад Харири являлся внуком покойному королю (как считается, его отец, Рафик, был незаконнорожденным сыном Абдаллы). Поэтому у импульсивного Мохаммеда, наводящего дисциплину в семействе Саудов, были и личные причины публично принести в жертву бесполезного Харири.
Мы едины
Поняв, куда ветер дует, руководство Хизбаллы сразу же попыталось очертить пацифистскую позицию. «Мы призываем все стороны соблюдать спокойствие, сохранять открытыми каналы для диалога и избегать уличной конфронтации», — говорилось в заявлении лидера организации Хасана Насраллы. Кроме того, шиитские (и не только) лидеры Ливана стали делать акцент на том, что Харири не свободен в своих высказываниях. «Очевидно, что это решение принято под сильным саудовским давлением, потому что стабильная обстановка в Ливане и успешная работа коалиционного правительства не давала Харири повода для ухода со своего поста», — заявил Хасан Насралла.
Какое «вмешательство Ирана в дела арабских стран», когда Харири только-только, встретившись с Али Акбаром Велаяти, спецпредставителем духовного лидера Ирана Али Хаменеи, поблагодарил Тегеран за помощь в стабилизации региона? Какое покушение, когда он ни разу до выезда в КСА даже не обращался с соответствующими подозрениями в ливанские спецслужбы?
Может, говорили ливанские лидеры, дело все-таки в том, что речь Харири писалась не в его кабинете, а в саудовском министерстве? И вот уже весь Ливан, который по плану Эр-Рияда должен был погрузиться в дрязги, начал скандировать лозунги о необходимости освобождения «нашего Саада» и возвращения его в Ливан. С аналогичным призывом выступил и президент Мишель Аун, который напомнил Харири (и тем, кто стоит за ним), что по закону виртуальная отставка невозможна. Премьер должен прибыть лично в Бейрут к президенту и подать заявление. Также Мишель Аун напомнил «арабским братьям», что «вести дела с Ливаном нужно мудро и рационально, поскольку в ином случае вы толкаете нас в огонь».
Неправильные союзники
Консолидация Ливана стала первым ударом по саудовским планам. Первым, но не единственным. Мохаммеду бин Салману также не удалось сколотить антиливанскую коалицию.
С самого начала кризиса КСА давало понять, что готово воевать с Ливаном. Министр Саудовской Аравии Тамер ас-Сабхан заявил, что «ливанское правительство будет квалифицироваться как находящееся в состоянии войны с Саудовской Аравией, так как именно с его территории Хизбалла осуществляет свои агрессивные действия». А также обвинил ливанский народ в том, что тот никак не реагирует на действия Хизбаллы, осуществляемые с подачи «хозяев мирового терроризма», имея в виду иранцев. И союзники в потенциальной войне нашлись достаточно быстро — первым в очереди оказалось государство Израиль.
В Тель-Авиве очень обеспокоены ростом могущества и авторитета Хизбаллы, поэтому и выразили готовность «поучаствовать в вечеринке». «Отставка премьер-министра Ливана Харири и его замечания представляют собой сигнал для международного сообщества, означающий, что нужно предпринять усилия против иранской агрессии, которая пытается превратить Сирию во второй Ливан. Эта агрессия ставит под угрозу не только Израиль, но и весь Ближний Восток», — заявил премьер Беньямин Нетаньяху. Как написал у себя в твиттере министр обороны Авигдор Либерман: «Ливан = Хизбалла. Хизбалла = Иран. Ливан = Иран». Толстый намек на то, что с Ливаном можно и нужно поступать так, как с Ираном — то есть бомбить. И в Ливане эти заявления восприняли очень серьезно. Командующий ливанской армией Жозеф Аун уже призвал войска быть готовыми к войне с Израилем.
Нерешительные союзники
Проблема в том, антиливанский союз КСА и Израиля будет, мягко говоря, очень плохо истолкован «братьями-арабами» (как известно, приличное арабское государство не должно признавать Израиль и даже вести с ним дела). А из числа «братьев» желающих воевать в Ливане так и не нашлось. Да, ОАЭ, Бахрейн и Кувейт уже обратились к своим гражданам с просьбой покинуть Ливан и воздержаться от поездок в эту страну. Но как только Эр-Рияд попытался перейти к более серьезной артподготовке и, например, наказать Ливан по линии Лиги Арабских государств, его ожидало разочарование. Которое выразилось не только в публичном протесте отдельных членов организации (в частности, Катара и Ирака), но и к отказу руководства ЛАГ участвовать в этой дипломатической операции.
Персональные санкции тоже не помогли бы. Да, по данным Института Ближнего Востока, в КСА работает сейчас от 200 до 500 тыс. ливанцев, которые присылают своим родственникам на родине через ливанскую банковскую систему порядка 8 млрд долларов ежегодно. И теоретически КСА может изгнать этих гастарбайтеров. Однако абсолютное большинство этих людей — сунниты, и лишив их заработка, Эр-Рияд лишится и симпатий в их глазах. К тому же опыт персональных санкций против Катара показывает, что в случае стойкости противника эти санкции становятся не только бесполезными, но и контрпродуктивными.
В итоге Эр-Рияд был вынужден признать свое локальное поражение. И после почти двух недель наслаждения гостеприимством кронпринца Мохаммеда, Саад Харири вылетел во Францию, оттуда поехал на аудиенцию в Египет к президенту ас-Сиси. А уже оттуда через Кипр прилетел домой, в Ливан. Где помолился на могиле отца и, набравшись сил и ответственности, посетил президента Мишеля Ауна. После чего заявил, что «по просьбе президента» его отставка откладывается.
Естественно, вся эта история очень негативно сказалась на репутации премьера. Ослабление Харири, в свою очередь, будет означать и ослабление КСА. Что, однако, может подтолкнуть Эр-Рияд к более радикальным действиям в отношение Страны Кедров. Ведь даже несмотря на нынешний конфуз, Ливан остается самым слабым местом в иранской оси на Ближнем Востоке.