Два миллиарда рублей — новый рубеж для российского кино. По кассовым сборам «Движению вверх» удалось обойти целый ряд голливудских блокбастеров — казалось бы, при скромных возможностях российской киноиндустрии это невозможно. Одна из ключевых фигур в этой истории успеха — режиссер Антон Мегердичев («Бой с тенью — 2: Реванш», «Метро»). Журнал «Эксперт» поговорил с ним о том, что легло в ее основу и каких усилий стоил ему фильм.

— На какие источники вы ориентировались, воссоздавая атмосферу времени, когда происходили изображаемые в фильме события? Что для вас было самым важным? На что делали акцент?

— Ориентировался во многом на свой жизненный опыт. Пересмотрел огромное количество американских фильмов о баскетболе. Смотрел хронику семидесятых годов, которые помню и сам, потому что жил в то время — был ребенком. Базируясь на этих источниках, вместе с художниками мы и создавали атмосферу фильма.

— Что вы для себя поняли про семидесятые? Что это было за время? Чем оно принципиально отличается от времени, в котором мы живем сейчас?

— Это Советский Союз, но уже не такой драматичный и жесткий. Он всегда напоминал мне огромный детский сад, где каждый человек жил достаточно инфантильно, поскольку личная инициатива не приветствовалась. Он жил в системе, и она решала за него всё: сколько он должен получать денег, где и когда отдыхать и где должны учиться его дети. Это делало людей похожими на детей — они позволяли себе пошалить. Иногда изображали из себя что-то, что не до конца занимало их души. Могли быть менее или более послушными.

— Спортсмены чем-то отличались от всех остальных?

— Если говорить об атмосфере того времени, это одна история, если же о фильме, то мне было неважно, где это происходит и в какое время. Советский это Союз или нет, для меня было вторично. Первичен был триумф духа, который продемонстрировали обе команды в мюнхенском матче. Мне неважно, что это случилось в семидесятые, важно, что это вообще было. Посмотрев ту игру, я подумал: если мы передадим хотя бы какой-то процент накала этого матча, а тем более если усилим его (ведь у нас широкий экран и большие технические возможности), то получим чистую человеческую эмоцию, ради которой стоит побороться. Именно это стало для меня основным мотивом, когда брался за картину, а не пристальное рассматривание Советского Союза и всех остальных, фоновых, вещей.

— Как вы для себя определяете основные мотивы ваших героев?

— В фильме есть одна фишка, которую многие чувствуют, но не формулируют. Если говорить о большом спорте и о спортсменах, у которых с детских лет нет ничего, кроме спорта, то такой человек живет им до самого конца, и никто не может понять, почему он это делает. Да, есть деньгоемкие виды спорта, где можно заработать. Но помимо футбола, хоккея, баскетбола и еще трех-четырех видов существует множество таких, о которых вы даже не знаете, но люди все равно кладут на них жизнь. Ради чего? Ради вот этого катарсиса победы. Человек ради этого проживает свою жизнь, ради этого готов идти дальше