- Как отразился кризис на венчурной отрасли? Насколько сильно почувствовали его инвесторы?
Еще совсем недавно – до того, как доллар стал расти бешенными темпами, ситуация не выглядела плачевной. Венчурный рынок замедлился еще в первом полугодии 2014 года, но связано это было не столько с кризисом, сколько с новым этапом развития самой венчурной отрасли – ее взрослением, более осторожным подходом к выбору проектов, стремлению к снижению рисков и продуманным стратегиям. В общем, паники не было, все восприняли эти метаморфозы как закономерное явление.
Осенью настроения резко изменились: рубль рухнул, а вместе с ним и оптимизм инвесторов. Дело в том, что большинство фондов привлекали и размещали деньги в проектах в долларах (так сложилось исторически во многом в силу ограничений российской юрисдикции), а капитализация проинвестированных компаний всегда зависела и зависит от рублевых показателей (выручка и прибыль). Другими словами, за пару месяцев стоимость венчурного портфеля многих фондов упала в 1,5-2 раза. По сути, весь рынок оказался отброшен на несколько лет назад.
- И что в такой ситуации остается делать? Есть ли какие-то способы снижать и без того высокие в венчурном бизнесе риски?
Самое логичное сегодня для многих – это «залечь на матрасы», снизить до минимума свою активность до того момента, когда ситуация снова станет более или менее определенной и стабильной. Второй путь – перенаправлять свои активы в менее рисковые и потенциально прибыльные сегменты. Или же менять географию.
Думаю, что многие венчурные игроки вообще откажутся от инвестиций в российские компании на неопределенный срок и будут постепенно перебрасывать большую часть своих капиталов за пределы России – Израиль, азиатские страны, США и т.д. Туда, где сегодня больше шансов найти проекты, которые смогут на горизонте в несколько лет показать 70-80% валютной выручки.
Да, и еще: чтобы «удержаться на плаву», существующие инвесторы будут сокращать объемы дополнительных инвестиций в проблемные активы, то есть, не будут, как они часто делали раньше, «подкармливать» тех, кто развивается ни шатко ни валко и не оправдывает возложенных на них ожиданий.
- То есть, в российский инновационный бизнес в ближайшее время никто вкладывать не будет?
Ну почему же? Конечно, будет. Вопрос только, в какой и сколько. Прошлой осенью мы инициировали исследование Venture Barometer, в рамках которого было опрошено более 50 ведущих игроков рынка – так вот, приоритетным рынком инвесторы по-прежнему считают Россию (66%), хотя параллельно они рассматривают и другие страны – в первую очередь, это Израиль (52%) и США (43%). Неинтересной для инвестиций Россию считают более трети респондентов (34,1%), что тоже, конечно, немало.
Но здесь надо четко понимать: те, кто не собираются менять географию, обязательно будут менять другие приоритеты – фокус «патриотов» переместится либо на локальные проекты с огромным рынком сбыта, либо на компании, обладающие большим международным потенциалом. При этом однозначно сократятся размеры вложений и ужесточатся условия вхождения инвесторов в новые бизнесы. Если раньше, когда владелец бизнеса говорил: «У меня есть крутая идея», инвестор думал: «Интересно, сколько на этом можно заработать?». Теперь же он думает совсем другое: «Очередная попытка лишить меня еще одного миллиона!».
- А что делать всем остальным? На чью помощь рассчитывать? Или тоже всем «на матрасы»? Есть ли хотя бы минимальный шанс у российских начинающих бизнесов привлечь средства инвесторов?
Может, это прозвучит цинично, но кризис – это отличное время, чтобы поработать над собственной эффективностью. Не надо «на матрасы», надо работать, очень много и интенсивно. Потому что большинству российских проектов действительно придется рассчитывать только на собственные силы. Конкуренция проектов за деньги инвесторов всегда была достаточно высокой, а сейчас она достигла своей пиковой стадии. Думаю, что если компания не смогла или не успела поднять деньги в прошлом году, то в этом у нее практически нет шансов. Нужно будет приложить массу усилий, чтобы убедить инвесторов в жизнеспособности и большом потенциале своего бизнеса.
Не исключено, кстати, что через два-три года после такой шоковой терапии мы получим сбалансированный с точки зрения спроса и предложения рынок, на котором ведущее место займут проекты, умеющие получать выручку и поддерживать самоокупаемость с момента своего основания, а не существовать от раунда к раунду на деньги инвесторов. Хотя, безусловно, пробиться без внешней поддержки очень и очень сложно, а зачастую и невозможно.
- Но, может быть, есть альтернативные коммерческим фондам источники? Например, государственные или окологосударственные венчурные структуры. РВК, ФРИИ, «Сколково» – могут ли эти организации как-то поддержать проекты, лишившиеся поддержки коммерческих фондов? Реально ли там получить инвестиции под проект?
Надо четко понимать, что три перечисленных игрока объединяет только одно – государственные деньги. И то с поправкой на то, что ФРИИ образован на деньги корпораций с государственным участием, то есть не на бюджетные средства. Но их функции и роль в индустрии абсолютно разные. РВК – это фонд фондов, который инвестирует в фонды, а не в проекты, ФРИИ – фонд прямых инвестиций, который вкладывает напрямую в проекты посевной стадии, когда бизнес-продукт находится еще на ранней стадии разработки, а «Сколково» специализируется на грандах – это когда продукта еще как такового нет, только бизнес-идея. Это, конечно, большое подспорье для многих, но «закрыть амбразуру» только их силами будет очень сложно.
К тому же, я думаю, что и ФРИИ, и «Сколково» тоже не оставят условия финансовой поддержки прежними и будут более внимательны к выбору кандидатов. Не стоит питать иллюзий – многим компаниям не удавалось стать резидентом «Сколково» и в «мирные времена», потому что они не соответствовали их критериям инновационности. Например, проекты с рекламной моделью монетизации.
- Если все-таки быть оптимистом и говорить об инвестиционно привлекательных сегментах на локальном рынке, о каких нишах может идти речь? У кого шансы на инвесторскую поддержку больше, а кто наоборот – аутсайдеры инвесторских предпочтений?
Безусловно, больше шансов у технологий – не завязанных на материальные активы проектов, которые легко перемещаются в случае изменения экономической и политической конъюнктуры. А также у проектов, у которых нет таких барьеров, как национальные особенности, в том числе языковые, или законодательные ограничения. По данным «Венчурного Барометра» в топ-5 самых перспективных для инвестиций ниш в конце прошлого года вошли Big Data (технологии обработки больших массивов данных в разных областях жизни – медицине, медиа и т. д.), новые финансовые технологии (например, онлайн сервисы микрокредитования типа британской Wonga или российской Platiza), мобильные технологии в широком смысле слова, интернет-вещей (персональные, подключенные к интернету устройства, которые обеспечивают своим пользователям множество новых возможностей) и новые рекламные технологии (позволяющие очень точно нацеливать рекламу на сообщение и работать на результат).
А в антирейтинге инвесторских предпочтений с большим отрывом от преследователей лидируют проекты электронной коммерции – и это при том, что еще пару лет тому назад на этот сегмент пришлось наибольшее количество вложений (21 сделка на общую сумму около $315,7 млн в 2012 году). Следом за ними идут проекты, связанные с социальными сетями, онлайн-туризм и медийные проекты, монетизирующиеся по рекламной модели. Инвесторов смущает либо низкая маржинальность, либо высокая конкуренция в этих сегментах, либо отсутствие свободных ниш.
Все выглядит очень логично, но не стоит относиться ни к тому, ни к другому списку как к догме или панацее. Сделок в e-commerce все равно в ближайшее время будет больше, чем в Big Data, а потенциал того же онлайн-туризма еще далеко не исчерпан – несмотря на то, что на текущий момент инвесторы в нем разочарованы.
- Существуют ли еще ниши, которые не заняты и могут быть потенциально востребованы? Или всем желающим начать свой бизнес все равно придется «толкаться» на одной поляне? Что это могут быть за ниши, и как их найти?
Кризис – это всегда возможность начать новый тренд. Сегодня, например, может выстрелить любой бизнес, основанный на замещении импорта из Европы. Я сейчас не о технологиях говорю, а о каких-то вещах, близких конечному потребителю.
В кризис многие остаются безработными, это значит, что у людей появляется больше свободного времени, которого раньше не хватало – на здоровье, спорт, обучение, саморазвитие. Но открывать новый фитнес-центр или бизнес-школу дорого, нужны большие стартовые инвестиции, да и большинству не по карману. Значит надо искать альтернативные варианты – например, предлагать все то же, но через онлайн, и искать то, чего еще раньше не пробовали.
Внутренний туризм – еще мало освоенная, но очень перспективная тема. Недавно прочитал рекомендацию одного известного бизнесмена – сосредоточиться на бизнесе, который сможет приносить удовольствие и умиротворение, доставлять позитивные эмоции. Этого всегда не хватает.
Сейчас множество консультационного бизнеса переместится в онлайн, самое время искать и занимать нишу. Мне, вот, например, очень нравится то, что делает основатель «Нетологии» Максим Спиридонов: для начала он придумал дистанционное образование для начинающих предпринимателей. Гениально и просто, ведь этой категории пользователей очень часто не хватает знаний, как делать бизнес, а свободного времени у них нет. А потом он же нашел абсолютно новую нишу – рынок репетиторства для школьников. Это отличный пример для тех, кто считает, что все сегменты уже заняты.
- Что можно пожелать тем, кто собирается создавать свой бизнес сейчас? Насколько сложным для них это будет делать сегодня? Какие дополнительные препятствия или же, наоборот, преимущества они могут получить? Есть хоть какие-то плюсы в сложившейся ситуации? И как их использовать?
Открывать свое дело сегодня более чем рискованно, особенно если ваши доходы и расходы хотя бы отчасти будут зависеть от курса доллара. Инвесторы затаились, покупательская способность падает, доллар растет, ставка рефинансирования оставляет желать лучшего. Какие могут быть аргументы за?
Начинать новое дело можно, на мой взгляд, в двух случаях: если вы действительно уверены в том, что нашли что-то новое, что может «выстрелить» именно сейчас. Или если у вас нет выхода. Это, кстати, очень серьезный стимул. Решиться пустить в свободное плавание, когда у тебя все хорошо и стабильно, размеренная жизнь и уверенность в завтрашнем дне, очень сложно. А вот, когда вдруг все неожиданно летит в тартарары, - самое время. Ну и, конечно же, если есть какой-то стартовый капитал. Без денег начинать свое дело сложно в любое время, а в кризис – тем более.
С преимуществами тяжело, но все-таки они есть. Во-первых, это более низкие стартовые затраты. В кризис издержки обычно снижаются – просто потому, что на рынке падают цены, в том числе стоимость аренды. Во-вторых, возможность нанять качественных специалистов по разумной цене, сейчас много ценных кадров оказывается в «поиске». В-третьих, больше шансов «подружиться» с крупными заказчиками. Сейчас многие фирмы сокращают издержки за счет передачи непрофильных функций на аутсорсинг и часто готовы «закрывать глаза» на возраст потенциальных партнеров ради выгодной цены.
Ну и, наконец, сильная мотивация. Это, наверное, главный аргумент. В расслабленном состоянии основатели бизнеса часто теряют свой предпринимательский дух и, в конце концов, проигрывают, несмотря на благоприятные стартовые условия. Рожденные в кризис проекты не могут позволить себе расслабиться ни на минуту и часто выживают именно потому, что с самого начала каждый день живут как последний: минимум издержек и кофе-пауз, максимум экономии и дисциплины.
Читайте мнения экспертов, прогнозы и аналитические материалы в социальных сетях: Twitter, ВКонтакте, Одноклассники, Facebook, Livejournal и на страницах Эксперт-Онлайн