Фрау Меркель сделала важное, прежде всего для Украины, заявление о Минске, которое, словно игла в сене, едва не потерялась на полях парижского саммита 9 декабря
9-го декабря в Париже было сказано то, чему стоит уделить особое внимание. Например, заявление Ангелы Меркель: Есть вопрос: этот документ окаменевший или его можно менять? Ведь есть определенные предложения президента Зеленского по его изменению, - отметила фрау Меркель и сразу же добавила: - Мы надеемся, что этот документ снова будет гибким, и он будет оживлен.
И?.. Во-первых, это прозвучало не просто так и, похоже, об этом точно шла речь в непубличной части саммита. Во-вторых, этот факт очень важен прежде всего для Украины. Ведь дело в том, что минские соглашения подписывались в сентябре 2014 года как исключительно политическое решение и под давлением. Они не были рассчитаны на столь длительный период выполнения, а точнее - невыполнения. Поэтому нельзя и безоговорочно опираться на то, что было подписано пять лет назад, ведь ситуация на Донбассе в корне изменилась. Пять с лишним лет идет война... Война, которая изменила настроения, как в украинском обществе, так и там, которая унесла тысячи жизней, разрушила экономику, связи и привычную жизнь. Поэтому минские соглашения, по меньшей мере, нуждаются в пересмотре.
Собственно, с вышесказанным тесно переплетается текст коммюнике, в преамбуле к которому черным по белому написано: минские договоренности (Минский протокол от 5 сентября 2014 года, Минский меморандум от 19 сентября 2014 и Минский комплекс мероприятий от 12 февраля 2015 года. - Ред.) продолжают служить основой работы Нормандского формата, государства - члены которого верны их полной имплементации.
Значит ли это, что Украина продолжает оставаться заложницей безальтернативного Минска, подписанного предыдущей властью под военным давлением, когда стояла задача №1 - остановить бойню? Очевидно, что да. Но... Возвращаясь к сказанному немецким канцлером, Минск-2014-го не является каменным документом, а следовательно Украине теперь вместо того, чтобы постоянно реагировать на чужие требования (раздражители), надо настаивать на адаптации соглашений к условиям декабря 2019 года. Возможно, близкой победой здесь еще не пахнет, собственно, президент вчера также четко дал понять, мол, не питайте иллюзий относительно завершения войны в турборежиме, ведь только для разведения сил и средств вдоль всей линии разграничения понадобится как минимум 6-8 лет, однако попытки продвинуться в сторону деэскалации, согласитесь, зрадой не назовешь. Конечно, решающую роль в контексте решения конфликта будет играть ответ на самый важный вопрос: а какой ценой? Пока же наэлектризованное несколькими информационно-насыщенными месяцами общество может облегченно выдохнуть: президент Зеленский не стал легкой добычей для Путина и не пересек красных линий на встрече нормандской четверки, привезя в Киев ничью. И это хорошо. А там - посмотрим...
А что, в конце концов, обо всем этом - текст коммюнике и заявление Меркель - думают эксперты и согласны ли с нашей субъективной оценкой? Это Укринформу комментирует юрист-международник, профессор, бывший постоянный представитель президента Украины в Автономной Республике Крым (2017-2018 гг.) Борис Бабин (далее - прямая речь).
Минские договоренности имели четкие сроки реализации, которые давно истекли...
- Итоговый документ встречи «Нормандской четверки» в Париже является безусловной составляющей, очередным промежуточным результатом минского процесса, и именно так его следует воспринимать - как политическое заявление, не содержащее правовых обязательств для участников. Ведь, как уже было обосновано доказано, Минские договоренности и «Нормандский» формат не являются переговорным процессом в смысле международного права, в лучшем случае это можно трактовать как переговоры о перемирии согласно Женевским конвенциям. Но конфликты всегда полноценно завершаются не заявлениями о перемирии, а международными договорами. И поэтому пока пока такой договор не ратифицируют парламенты Украины и РФ, нынешний межгосударственный конфликт, ни на Востоке, ни в Крыму между этими двумя государствами завершен не будет.
И политические заявления в Париже - тоже не могут выйти за пределы минского процесса, указанные в 2014-2015 годах. Поэтому очень наивно было бы ожидать отражения в «Общих согласованных заключениях Парижского саммита» вопросов Крыму, агрессии РФ на море или формального отражения настоящего интереса Кремля в Париже - газового контракта с Украиной на кабальных условиях. Поэтому итоговый документ вышел, как ни парадоксально, неплохим, и включает в себя ряд политических предпосылок, которые в дальнейшем могут дать Украине позитивный правовой результат.
Прежде всего достижением является четкое разведение в документе безопасности и политических вопросов. Ведь до 2019 года власть Украины всегда прятала «политику» за условиями прекращения огня. Тактически это давало шанс тянуть время пока перестанут стрелять», но стратегически было путем в никуда. И именно это, возможно, интуитивно, потребовал изменить президент Зеленский с первых дней у власти. А теперь мы можем вполне законно развести неудобную для нас «политику» и безопасное измерение в совершенно разные рамки.
Например, Украина сможет бесконечно долго обсуждать вопросы законодательства в отношении оккупированных районов Востока. Потому что формула «выражают заинтересованность в достижении договоренностей... по всем правовым аспектам Закона об особом порядке» может быть выполнена нами за год, а может - за двадцать. Кроме того никакого упоминания о Конституции Украины и изменениях в нее, в отличие от актов 2015 года, «заключения» 2019 года уже не содержат.
А вот усиление в «Заключении» роли СММ ОБСЕ очень важно, и не только по вопросам безопасности. Потому что оно объективно позволит документировать больше нарушений со стороны агрессора, будет иметь исключительное значение для процессов в ЕСПЧ, Международном уголовном суде и Международном суде ООН, которые сейчас ведет против РФ Украина. И какие она может выиграть и задолго до всяких там «штанмайерских» выборов, положив на стол переговоров обязательное к исполнению решения суда. Так же упоминание в «Заключении» о Международном комитете Красного Креста позволит нам быть значительно настойчивее к объективной и неуклонной реализации этой структурой в Украине собственного мандата.
Власти Украины постепенно удается главное - понемногу превращать Минск из площадки для непонятных и оторванных от реальности политических дискуссий в измерение практических шагов по реализации перемирия. Прежде всего, это обмен пленными, открытие новых пунктов пропуска и длительное прекращение огня. В политической части, уверен, нас ждут затяжные переговоры ради переговоров осодержании «формулы Штанмайера», которые будут иметь практическую ценность разве что с целью подготовки для органов отечественной власти опытных переговорщиков с многолетним опытом.
Откладывание следующего раунда переговоров до весны 2020-го прямо подтверждает желание переговорщиков вывести из переговоров слишком затруднительный «газовый вопрос». В нем позиции трех участников «четверки» противоположны - Украина хочет сохранить максимально длительный и мощный транзит газа из РФ в Европу, не закупая газ у РФ для собственных нужд. А РФ - чтобы Украина максимально дорого закупала для себя российский газ, в том числе и для оккупированного Донбасса, а транзит осуществляла только на год-два пока не заработают обходные трубопроводы, с которыми у РФ выходит заминка. Германия хочет максимально дешевый газ с несколькими различными вариантами его поступления на европейский рынок. А Франции этот вопрос, в силу специфики ее энергетики в общем безразличен, поэтому ее нынешняя «дружба» с РФ больше касается жизненно важного для Парижа урана.
Тезис разных президентов о «безальтернативности» Минского формата именно вчера стал чисто историческим. И это, на самом деле, главное достижение Украины в Париже
- РФ ставила целью применить «Нормандский формат» для давления в газовом вопросе на Украину, как государство, которое в Минске в 2015-м, на языке права войны, декларировало частичную капитуляцию. Но пока позиции РФ не так сильны, и не только на поле боя. Так как сейчас сложилась ситуация проигрыша в газовых арбитражах, ожидаемых санкций США на «Северный поток-2» и глобального падения цен на углеводороды. Именно поэтому следующая встреча четверки состоится после завершения кризисной для европейской энергетики зимы, когда в «газовом вопросе» станет меньше нерешенных факторов.
Поэтому намеки Ангелы Меркель на необходимость пересмотра минских договоренностей можно понимать и в этом измерении - или РФ и Украина должны сами к весне договориться о каком-то modus vivendi (способе сосуществования) в газовом секторе, или Европа будет вынуждена искать другие форматы воздействия на агрессора. Фактически имеем ситуацию, когда созданный РФ конфликт на территории Украины для давления на наше государство Европа постепенно превращает в орудие эффективного управления самой РФ. И это дает надежду на то, что смена в РФ власти на более адекватную будет означать завершение российской агрессии как жизненно необходимое самой РФ дело.
Формально к заявлениям госпожи Меркель невозможно придраться, ведь «минские договоренности» имели четкие сроки реализации, которые давно истекли. И потому при правовой ничтожности их условия, даже чисто с политической точки зрения, трудно понять - как в целом можно выполнять то, что давно не выполнено, в условиях радикального изменения ситуации в Украине и вокруг нее. Поэтому главный общий тезис разных президентов о «безальтернативности» Минского формата именно вчера стал чисто историческим. И это, на самом деле, главное достижение Украины в Париже.
Мирослав Лискович. Киев